Охота на журавлей
Почему лотерейный бизнес процветает, когда другие рынки переживают спад
Стоит ли полагаться на везение, когда вокруг все плохо? Для 160 000 россиян, сделавших 737 500 ставок к первому ноябрьскому розыгрышу «Гослото», ответ очевиден. Ставка 20 руб. в этой новой лотерее заманчиво сочетается с крупным выигрышем, обещанным главному победителю, — 100 млн руб. Предъявленный спрос тем более закономерен, что «Гослото» широко рекламируется, всеми доступными способами поддерживая ассоциацию с советским «Спортлото». Но вот что интересно: организатор лотереи фирма «Орглот» всерьез рассчитывает сделать её участниками 30–40% населения страны — как в США, Великобритании или Греции. И если для выхода на столь высокие показатели перечисленным странам потребовалось несколько десятилетий, то «Орглот» надеется решить задачу в ближайшие 2–3 года. Не слишком ли оптимистичный настрой в кризисное время?
«Благодаря лотерее люди, оказавшиеся в непростой ситуации, могут получить шанс на лучшую жизнь», — говорит гендиректор «Орглот» Сергей Михеев, явно воодушевленный выбором момента. Компания грозится расширить сеть лотерейных терминалов с нынешних 6000 до 30 000 уже к концу 2009 г., и, судя по всему, массовые сокращения вкупе с падением доходов значительной части населения не должны помешать планам. Скорее наоборот. В Италии, к примеру, лотерейному бизнесу кризис пошел на пользу. Билеты популярной SuperEnalotto в течение 10 дней перед розыгрышем в конце октября приобрели около 20 млн итальянцев, потратив в общей сложности ЕВРО ()140 млн. При этом страна не меньше других страдает от последствий глобального спада. Итальянское статагентство Istat отмечает рекордную за 12 лет инфляцию (4,1%), высокую безработицу и деловую активность, которая была такой низкой в последний раз в 1993 г.
Между тем амбиции Михеева питает не только зарубежный опыт. Российский кризис 1998 г. указывает на ту же тенденцию. «За один тираж в конце 1998 г. „Русское лото“ продавало по 13 млн билетов, тогда как сейчас средний уровень лотерейных продаж — 300 000–400 000 билетов», — вспоминает гендиректор компании «ЛоттоСтар» Станислав Волков. До сих пор считалось, что максимум, на который может рассчитывать лотерея в предновогодний период, — 1 млн билетов. Но от нынешнего сезона лотерейщики ждут большего. «Мы уже замечаем рост по своим моментальным лотереям», — потирает руки Волков.
Попытку увязать финансовые проблемы потребителя с экономикой лотерейных продаж ещё 20 лет назад предприняли Чарлз Клотфельтер и Филип Кук из американского Университета Дьюка. В своей работе The demand for lottery products они доказали, что чем ниже доход человека, тем чаще он участвует в лотереях и тем больше денег готов поставить на удачу. Так, согласно исследованию, представители рабочих профессий играют в лотерею почти вдвое чаще, чем обладатели престижных специальностей: 46% против 25%. Ещё сильнее зависимость между размером заработка и расходами на лотерейные билеты. Люди с наименьшим годовым доходом (до $10 000) тратили на игру почти втрое больше тех, кто зарабатывал свыше $50 000. Похожую картину рисует статистика продаж «Гослото»: на Москву приходится 9% всех ставок, при этом несопоставимый со столицей по уровню доходов жителей Ставропольский край отстает от нее лишь на 2 п. п. Чуть ниже — 5% — стоит Волгоградская область. Не исключено, что веса бедным регионам добавит кризис.
Когда люди лишаются источников заработка, у них как будто отказывают тормоза, отмечает доктор психологических наук, доцент кафедры общих закономерностей развития психики РГГУ Владимир Спиридонов. «В спокойные времена человек и не думал о возможности выиграть, но с наступлением плохих начинает в нее верить», — заключает эксперт.
Журнал «Smart Money»
